От автора: при составлении этого труда я пользовался бывшим Военно-Ученым Архивом и Архивом Октябрьской революции, из коих извлечены, по возможности, все относящиеся к теме документы. К сожалению, таких документов оказалось меньше, чем можно было ожидать.

Это объясняется прежде всего гибелью огромного количества дел за время войны и революции. Затем, при двух переворотах, некоторые компрометирующие документы были уничтожены заинтересованными начальниками. Наконец, много документов, не только в копиях, но и в подлинниках, было разными лицами вывезено за границу.

Впрочем возможно, что некоторые документы еще найдутся в Военно-Историческом Архиве в тех многочисленных ящиках, которые пока остаются нераскрытыми.

Недостаток архивного материала до некоторой степени восполняется появившимися заграницей многочисленными мемуарами, авторы коих иногда приводят весьма важные документы. Особенно ценны в этом отношении воспоминания А. С. Лукомского, который был генерал-квартирмейстером ставки во время Февральского переворота. Значительное число документов напечатано также в разных русских журналах.

Несмотря на указанные затруднения, мне кажется, что существующего материала достаточно для выяснения той роли, которую сыграли в перевороте солдаты, офицеры и высшие начальники царской армии. Несомненно, что в будущем могут появиться новые документы, которые иначе осветят тот или другой частный факт, но сущность дела от этого не изменится.

В заключение считаю нужным сказать, что я не был ни участником, ни свидетелем описываемых событий.

Утром 10 августа 1914 года, состоя в чине генерал-лейтенанта, я вылетел из Дубно на аэроплане, вместе е летчиком Васильевым, с целью производства стратегической разведки на Львов и Стрый. Над Львовом наш аэроплан был подбит; под огнем мы стали уходить обратно, но около станции Езерна (близ Тарнополя; мотор перестал работать; аэроплан сел на землю, и мы очутилась в плену.

Я возвратился в Москву лишь летом 1918 года, когда, после постыдно проигранной еще в 1915 году войны, над Россией уже успели прокатиться две революции и прочно установился Советский строй.

С одной стороны, указанное четырехлетнее отсутствие затрудняет мое положение как автора, ибо у меня нет личных наблюдений; но, с другой стороны, то же отсутствие дает мне возможность быть беспристрастнее других, потому что мне не в чем оправдываться.