Послесловие автора: Кронштадтское движение было спонтанным, неподготовленным и мирным. То, что оно переросло в вооруженный конфликт, закончившийся кровавой трагедией, полностью объясняется татарским деспотизмом коммунистической диктатуры.

Осознавая общий характер большевиков, Кронштадт все же верил в возможность полюбовного решения. Он считал, что коммунистическое правительство поддается разуму; он верил, что оно обладает некоторым чувством справедливости и свободы.

Кронштадтский опыт еще раз доказывает, что правительство, государство — как бы оно ни называлось и в какой бы форме ни существовало — всегда является смертельным врагом свободы и народного самоопределения. У государства нет души, нет принципов. У него есть только одна цель — получить власть и удержать ее любой ценой. Таков политический урок Кронштадта.

Есть и другой, стратегический урок, который преподносит каждое восстание.

Успех восстания зависит от его решительности, энергии и агрессивности. На стороне восставших — настроения масс. Эти настроения усиливаются с ростом восстания. Нельзя допустить, чтобы оно утихло, побледнело, вернувшись к серости повседневной жизни.

С другой стороны, каждое восстание имеет против себя мощный государственный аппарат. Правительство способно сосредоточить в своих руках источники снабжения, правительство — использовать свои силы. Восстание должно быть энергичным, наносить неожиданные и решительные удары. Оно не должно оставаться локализованным, так как это означает застой. Оно должно расширяться и развиваться. Восстание, которое локализуется, играет в выжидательную политику или переходит в оборону, неизбежно обречено на поражение.

AUTHOR’S AFTERWORD (Excerpt): The Kronstadt movement was spontaneous, unprepared, and peaceful. That it became an armed conflict, ending in a bloody tragedy, was entirely due to the Tartar despotism of the Communist dictatorship.

Though realising the general character of the Bolsheviki, Kronstadt still had faith in the possibility of an amicable solution. It believed the Communist Government amenable to reason; it credited it with some sense of justice and liberty.

The Kronstadt experience proves once more that government, the State — whatever its name or form — is ever the mortal enemy of liberty and popular self determination. The State has no soul, no principles. It has but one aim — to secure power and to hold it, at any cost. That is the political lesson of Kronstadt.

There is another, a strategic, lesson taught by every rebellion.

The success of an uprising is conditioned in its resoluteness, energy, and aggressiveness. The rebels have on their side the sentiment of the masses. That sentiment quickens with the rising tide of rebellion. It must not be allowed to subside, to pale by a return to the drabness of every-day life.

On the other hand, every uprising has against it the powerful machinery of the State. The Government is able to concentrate in its hands the sources of supply the Government to make^use^of its powers. Rebellion should be vigorous, striking unexpectedly and determinedly. It must not remain localised, for that means stagnation. It must broaden and develop. A rebellion that localises itself, plays the waiting policy, or puts itself on the defensive, is inevitably doomed to defeat.