От автора: пишу свои воспоминания о первых днях всероссийского бунта не для широкой общественности, а как вклад в историю своего родного Лейб-Гвардии Петроградского полка, в котором служили мой отец, я и мои два брата Михаил и Димитрий, из которых первый, т.е. Михаил, отдал свою молодую жизнь царю и Родине, будучи смертельно раненым в войну 1914-1918 года.

Не вдаваясь в подробности, а лишь излагая факты, я не берусь искать и судить виновных в трагических событиях, давших нашей родине потоки крови и слез — скажу лишь одно: вина на всех нас, русских людях, в частности на нас, военных, помнивших свои права и забыв свои обязанности начальника, строгого, справедливого и решительного. Бесспорно бóльшая вина в происшедшей катастрофе должна быть отнесена к высшему начальству, не знавшему обстановки, потерявшему связь с подчиненными ему частями еще в начале выхода бунтующих рабочих на улицу и наконец, неверный расчет на Петроградский гарнизон, якобы могущий подавить восстание, если оно произойдет.

Не меньшая вина и на младшем командном составе, которому была поручена охрана Столицы. Он слишком легкомысленно отнесся к грянувшим грозным событиям, не проявил достаточного упорства и решимости, которая увлекла бы за собой рядовой состав воинской силы, а наоборот — часто без сопротивления поплелся в хвосте революционного пролетариата, спешившего в Государственную Думу, чтобы доказать свою приверженность новой власти.

Правда, трудно младшему начальнику самостоятельно решать и выбирать план действий в тот момент, когда наступает опасность, если он не снабжен директивой старшего начальника, этот же последний часто, чтобы сложить с себя ответственность, лишь неясными двусмысленными фразами давал распоряжения, которые в сущности ничего определенного не говорили. В таком случае младший начальник должен руководствоваться своим разумом и присягой, которую он давал перед крестом и евангелием, и своим полковым знаменем.

Напрасны ссылки на освобождение от присяги, данной государю. Отречения государя от престола было вынужденным и он отрекся уже тогда, когда у него не осталось верных частей, а значит — когда присяга была нарушена.

И, наконец, отсутствие единого командования войсками Петроградского гарнизона, непредвиденная потеря телефонной связи (последовавшая из-за забастовки телефонисток) преступная легкомысленность в комплектовании запасных частей гвардии штрафными рабочими и распропагандированными запасными старого возраста, поставили младших начальников в безвыходное положение и лишили их возможности действовать по своему усмотрению из-за боязни нарушить общий план охранного положения, который имелся в штабе войск Петроградского военного округа.

Нельзя огульно обвинять рядовой состав в отсутствии дисциплины и в неповиновении начальнику. Случаи, когда солдаты беспрекословно подчинялись приказанию начальника, бывали часто, если этим последним овладевала решительность, доходящая до самопожертвования. Примеров было достаточно, но были примеры обратного характера. Застрели один из младших офицеров роты убийцу — унтер-офицера Кирпичникова (впоследствии награжденного ген. Корниловым Георгиевским крестом за убийство офицера), убившего перед строем роты своего ротного командира — можно сказать с уверенность, что порядок в роте был бы восстановлен и она пошла бы выполнять данный ей приказ. Этого сделано не было.

Да простит мне читающий эти воспоминания неточность в числах, правильность в названиях и фамилиях фигурирующих в них лиц; писал я спустя 36 лет со времени бунта, полагаясь исключительно на свою память, начавшую мне изменять, но которая хранит в себе факты, достойные записи.